Не знаю - не умею

Николай Коняев 

Когда Вася Кошкин вернулся из школы, его отец— господин Кошкин — уже сидел на диване и читал газету. Господином Кошкиным называли папу люди, которые то и дело звонили по телефону. Они так и говорили:

— Пригласите, пожалуйста, господина Кошкина!

Или:

— Я бы хотел поговорить с господином Кошкиным...

Вася, когда еще маленьким был, иногда отвечал, что он тоже — Кошкин и он готов выслушать все, что ему хотят сказать. Особенно если разговор будет насчет дня рождения. День рождения, правда, уже прошел, но вообще-то не мешало бы его отпраздновать еще раз.

Вася Кошкин, когда маленьким был, очень любил порассуждать о своем дне рождения, но однажды его разговор по телефону услы­шала мама и очень рассердилась.

После этого Вася Кошкин и понял, что хотя он тоже Кошкин, но просто Кошкин. А господин Кошкин — это папа.

Однако когда Вася   как-то сказал за обедом: «Господин Кошкин. Положите мне вот тот, самый большой кусок торта!» — мама снова рассердилась и даже отшлепала Васю.

— За что? — спросил Вася.

— За ехидство! — ответила мама, хотя   Васе тогда и не знал, что такое — ехидство. Но спорить Вася не стал. Нельзя так нельзя. Отца он стал называть просто папой.

Вот и сейчас, бросив в угол портфель, Вася Кошкин сразу кинулся к нему.

— Папа! — выкрикнул он. — Здорово, что ты сегодня пораньше с работы удрал. Давай в цирк пойдем, а?

— Что? — не отрываясь от газеты, спросил папа.

— В цирк пойдем! — ответил Вася. — Ты ведь свободен сегодня?

— Не знаю, не знаю... — пробурчал отец и перевернул огромный газетный лист. — Не знаю...

Вася Кошкин тяжело вздохнул.

Всегда отец отвечал ему так.

Он не знал, сможет ли он пойти с Васей сегодня в цирк, а Вася не знал: кто кроме отца может знать это...

— Ну, тогда сделай мне рогатку, папа, а? — предложил он. — У Сеньки целых две рогатки есть, а у меня ни одной. Сделай, пожалуйста.

— Не умею! — коротко ответил отец.

Тут зазвонил телефон и отец, не отрывая глаз от газеты, потянулся и взял трубку.

—Да! — сказал он. — Кошкин на проводе. Да. Нет, не знаю. Нет-нет, голубчики. Это ваши проблемы! Да! Всего хорошего.

И он повесил трубку, и снова уткнулся в газету. Вася вздохнул. Папе очень хорошо удалось устроиться в жизни. Ничего он не знал, ничего не умел, а все его уважали за это. А Васю, который многое знал и умел, никто никогда не называл господином и никто не хотел сводить его в цирк.

Обдумывая эту невеселую мысль, Вася Кошкин прошел на кухню и здесь, на диванчике, опершись головой и локтями в сиденье, вскинул вверх ноги. Сенька объяснял ему, что, стоя на голове, гораздо луч­ше обо всем думается... Сенька говорил даже, что он, только стоя на голове, и думает. А уж Сенька обманывать не будет, он знает, что говорит. Да и зачем ему обманывать, если у него целых две рогатки есть.

Правда Вася Кошкин, встав на голову, так и не решил, о чем он будет думать и поэтому, когда встал-таки на голову, мысли ему в голову полезли самые разные. Но все они — правильно Сенька говорил — были замечательными.

Вася долго рассматривал натянутые под потолком бельевые веревки, и тут его осенило. Оказалось, что и эти бесполезные веревки можно использовать. Оказывается можно закинуть на веревки ноги и, подогнув их в коленках, помогать себе стоять на голове. Можно даже чуть-чуть покачиваться... Только удивительно было, что раньше он, Вася Кошкин, до этого не додумался. Наверное, пото­му что на голове не стоял.

Вася Кошкин стоял на голове и, зацепившись ногами за бельевые веревки, чуть-чуть покачивался, а в это время щелкнул дверной замок, и на кухню вошла мама Кошкина.

— Ты уже поел? — спросила она, поставив сумку с продуктами на диван, рядом со стоящим на голове Васей.

— Не знаю... — ответил Вася.

— А кто знает?

— Не знаю... — Вася протянул руку и вытащил из сумки пакет с соком.

— Ну что за наказание этот ребенок! Встань сейчас же, как положено! Я не могу разговаривать с тобой, пока ты на голове стоишь.

— Это твои проблемы, мама... — ответил Вася и, открутив крышечку, отпил глоток сока. Пить сок, стоя на голове ногами вверх, было неудобно, но Вася сумел.

— Нет! Что же это за наказание, а? — сказала мама, внимательно глядя на Васю. — Нет, уж, господин Вася, даром тебе не пройдет это обезьянничание.

И, позабыв закрыть холодильник, в который складывала продукты, ушла в комнаты. Пошла, наверное, жаловаться папе на Васю. А Вася подумал как же все-таки здорово, что он научился отвечать, как папа: «Не знаю...» «Не умею...»

Всего  два раза так ответил, а уже и мама его уважительно звать стала. Она так ведь и обратилась к нему, дескать, дорогой господин Вася, это обезьянничание тебе даром не пройдет.

Вот ведь как оказывается уважения добиться можно! Как же он до этого раньше-то не додумался? Наверное, потому что на голове не стоял. А теперь встал и додумался,

Вася Кошкин даже засмеялся от удовольствия, что такая замечательная мысль в его голову пришла.

А смеялся Вася Кошкин очень громко.

Иногда, когда он смеялся, даже   из соседнего дома приходили. Спрашивали, не случилось ли чего?

Сегодня соседи не пришли.

Сегодня выскочила на кухню сестра Капка.

— Долго это продолжаться будет?! — закричала она. — Я заниматься не могу из-за твоего дурацкого хохота!

— Не знаю! — раскачиваясь на веревке, отвечал Вася и снова захохотал.

— Ты можешь замолчать?

— Не умею! — ответил Вася и захохотал еще громче.

Будущая жизнь представлялась ему теперь совсем веселой.

 Какие это все-таки вол­шебные слова: «Не знаю», «Не умею»…

Просто чудо, какие волшебные!

— Ну, я покажу тебе! — рассердилась сестра. Она схватив бельевые прищепки, и зажала ими штанины Васиных брюк на бельевой веревке. — Вот! Так и стой!

Она ушла, а Вася захохотал еще громче.

Он просто не мог не хохотать, так смешно ему было.

Эта дурра, Капка, наверно, не стояла никогда на голове, и поэтому даже такой простой мысли не могла сообразить, что прикреп­ленный прищепками Вася может теперь еще и качаться на веревке, не опасаясь сорваться вниз.

Хохоча, Вася подтянулся ногами и повис так на веревке.

Но повисеть, как следует, не удалось,

С грохотом вывалился из стены кусок цемента вместе с крюком, за который была привязана веревка. Вася упал на диван и тот, жалобно всхлипнув, скинул Васю на пол.

Когда Вася Кошкин поднялся, в кухню уже  прибежали и папа с газетой, и мама с заплаканными глазами, и Капка с такой радостью на лице.

— Что здесь происходит? — строго спросил папа.

— Не знаю... — искренне ответил ему сын.